Методическое пособие Комплексы утренней гимнастики для юного борца

Гимнастика как средство физического воспитания возникла еще в Древнем Китае и Индии, но особенно развилась в Древней Греции. Греки обнаженными занимались спортом под лучами южного солнца. Отсюда, собственно, и происходит слово «гимнас- тика»: в переводе с древнегреческого «гимнос» значит «обнаженный». Еще великие мыслители древности: Платон, Аристотель, Сократ отмечали влияние движений на организм. Они сами до глубокой старости занимались гимнастикой. Первым поднял голос в защиту здоровья русского народа М. В. Ломоносов. Он сам отличался большой физической силой и атлетическим сложением. Ломоносов считал необходимым «стараться всячески быть в движении тела». Он мечтал ввести Олимпийские игры в России. Великий ученый говорил о пользе двигательной активности после напряженной умственной работы. «Движение,— по его словам,— вместо лекарства служить может». А. И. Радищев глубоко верил, что физическим воспитанием можно «укрепить тело, а с ним и дух». А. В. Суворов ввел и сам делал военную гимнастику, требовал тренировки и закаливания войск. «Потомство мое,— говорил великий полководец,— прошу брать мой пример». Считал утреннюю зарядку и баню наилучшим способом закалки и укрепления здоровья. В детстве хилый и слабый, он закалил себя ежедневными упражнениями, ходьбой, бегом, обливанием ледяной водой. Вот где крылись истоки суворовской выносливости — ведь свой легендарный переход через Альпы он совершил в семидесяти- летнем возрасте! Современники А. С. Пушкина писали о нем, что он был самого крепкого сложения, мускулистый, гибкий, и этому способствовала гимнастика. Л. Н. Толстой увлекался ездой на велосипеде, на лошади. В 82 года он за день совершал верхом прогулки по 20 и более верст. Он любил косить, копать, пилить. В 70 лет Толстой побеждал в беге на коньках молодежь, гостившую в Ясной Поляне. Он писал: «При усидчивой умственной работе без движения и телесного труда сущее горе. Не 5 походи я, не поработай я ногами и руками в течение хоть одного дня, вечером я уже никуда не гожусь: ни читать, ни писать, ни даже внимательно слушать других, голова кружится, а в глазах звезды какие-то, ночь проводится без сна».